Ввиду стартовавшей очередной акции "принеси вождю гвоздичку", вспомнился давнишний стишок, который я накропал по какому-то сходному поводу:
Сталин слышит нас в гробу и играет во дуду:
Попляшите милы детки, кверху вздёрнувши коленки,
Угодите старику, скучно мне гореть в аду;
Уж развейте мои скуки - от чертей одни докуки:
Ни фантазии у них, ни обедов, ни выходных;
Знай пихаются рогами, да грозятся вертелами,
Мол: "Изжарим и спалим, и покою не дадим"!
Попляшите ж милы детки, кверху вздёрнувши коленки,
Отвлеките от меня бесов тучу воронья.
Да давайте поскорей в наш обширный душегрей!
Вы хотели теплоты? Тут у нас её пруды!
Ну а главное, в чём сласть, справедливейшая власть!
Уж на что я был суров - мушка лишь среди слонов,
Уж на что был справедлив - ноль без палочки один,
Уж на что был эффективен - носа дальше не увидел!
В общем, детки, не утаю, правду-матку докладаю:
Тут, средь огненных морей, правит лучший из царей!
Прямо скажем - идеал, уж настолько он удал!
И к врагам и к другам ровен (все годятся для жаровен),
Дальновиден как "Дип Блю" (я сначала думал - сплю),
Менеджер зело отличный, эффективней просто нет,
А уж скромник и аскет - он не ест мильёны лет!
Так что, детки, попляшите, и ко мне сюда спешите,
Тут, что там у вас мечта, вы найдёте и сполна!
А так же ещё один, лучше моего:
Вот поднялся Вождь в свой невзрачный рост
И в усмешке скривил рот.
”Поднимаю, - сказал, - этот первый тост
За великий русский народ!
Нет на свете суровей его судьбы.
Всех страданий его не счесть.
Без него мы стали бы все рабы,
А не то, что ныне мы есть.
Больше всех он крови за нас пролил.
Больше всех источал он пот.
Хуже всех он ел.
Еще хуже пил.
Жил как самый паршивый скот.
Сколько всяческих черных дел
С ним вершили на всякий лад.
Он такое, признаюсь, от нас стерпел,
Что курортом покажется ад.
Много ль мы ему принесли добра?!
До сих пор я в толк не возьму,
Почему всегда он на веру брал,
Что мы нагло врали ему?
И какой народ на земле другой
На спине б своей нас ютил?!
Назовите мне, кто своей рукой
Палачей бы своих защитил!”.
Вождь поднял бокал.
Отхлебнул вина.
Просветлели глаза Отца.
Он усы утер.
Никакая вина
Не мрачила его лица.
Ликованием вмиг переполнился зал...
А истерзанный русский народ
Умиления слезы с восторгом лизал,
Все грехи отпустив ему наперед.
Зиновьев А.А.
Но тут уж каждому своё, кто-то в порыве национально-исторического садомазохизма пляшет несёт своему идолу гвоздички, кто-то предаётся иным маленьким удовольствиям, а кто-то ждёт более радостной мартовской даты.
